Вич какой врач лечит – Какой врач лечит ВИЧ-инфекцию? К кому обращаться за помощью?

Какой врач лечит ВИЧ-инфекцию? К кому обращаться за помощью?

Опубликовано: 06 июн 2016, 13:56

В медицине существует такое понятие как социально-значимые инфекции. И вирус иммунодефицита человека относится к одной из таковых. К какому врачу обращаться при ВИЧ?

Каждый из пациентов с подозрением на вирус иммунодефицита человека должен знать о том, что существует врач, СПИД для которого является одной из привычных в его практике патологий. Называется специалист инфекционистом.

Он ведет прием практически в каждой поликлинике, к которой человек прикреплен территориально. Если такая специальность в местной больнице отсутствует, то врачи ВИЧ-инфекционисты обязательно ведут прием в районном медицинском учреждении.

Инфекционисту больной человек может совершенно безбоязненно рассказать обо всех имеющихся жалобах. Кроме проведения первичной консультации врач (болен СПИДом человек или нет, покажут назначенные анализы) при подтверждении диагноза будет выполнять и диспансерное наблюдение.

Инфекционисты (СПИД – серьезное заболевание, и признать такой диагноз открыто, могут далеко не все пострадавшие) также ведут специализированные анонимные приемы в региональных центрах по борьбе со СПИДом. Здесь ВИЧ-инфекционист при необходимости проведет и первичный консультационный прием.

Зачем нужно обращаться к врачу при ВИЧ-инфекции?

Какой врач лечит ВИЧ-инфекцию теперь понятно. Но человек должен понимать, зачем он обращается за помощью. Здесь основной целью визита стоит назвать не только улучшение качества жизни, а и увеличение ее общей продолжительности.

Не стоит забывать, что вирус иммунодефицита человека, как и любая инфекционная патология, имеет цикличное развитие. Конечно, заболевание может длиться годами (в некоторых случаях прогрессирование инфекции проходит в очень быстром темпе), но в любом случае одна стадия переходит в другую. И самый худший исход – преждевременная смерть от СПИДа.

Врач, лечащий ВИЧ, очень часто становится единственной надеждой инфицированного, что совершенно не удивительно. Ведь именно доверительные отношения и назначение препаратов в зависимости от реальной ситуации, а не принятой схемы лечения, продлевают больному жизнь.

Первый визит к врачу-инфекционисту – что ожидать?

Прежде всего, доктор поинтересуется имеющимися жалобами. Также медик непременно попросит рассказать подробности личной жизни пациента, в частности, поделиться привычками половой жизни, наличием пристрастия к наркотикам. В обязательном порядке выполняется клинический осмотр. И, конечно, назначаются лабораторные исследования.

Какие анализы здесь могут выбрать врачи. Против ВИЧ или в пользу такого диагноза скажут расшифровки общего анализа:

• крови;
• мочи;
• кала.

Дополнительно могут назначаться инструментальные исследования.

Вопросы

Существуют ли лучшие специалисты по лечению ВИЧ? Однозначного ответа на этот вопрос дать не получится, поскольку во многом все зависит от квалификации медика и его практики.

Лечит ли уролог пациентов с ВИЧ? В принципе, да, поскольку законодательство обязывает оказывать экстренную урологическую помощь всем категориям пациентов, включая и инфицированных вирусом иммунодефицита.

загрузка…

загрузка…

загрузка…

Интересные материалы по этой теме!

04 июн 2016, 00:49Какая помощь предусмотрена ВИЧ-больным?
Помощь ВИЧ-инфицированным в нашей стране оказывается по трем направлением. Речь идет о медицинской, паллиативной и социальной поддержке больных.  Комплексное оказание помощи ВИЧ-инфицированным позволяет поддерживать…

загрузка…

загрузка…

загрузка…

загрузка…

Отзывы и комментарии

Аза —  15 июл 2018, 20:21

Добрый день. Тема не простая, очень прошу помочь советом. Мне недавно, при сдаче анализов, поставили диагноз Вич, у мужа все анализы в норме, он здоров. Я не понимаю откуда у меня такое заболевание, мужу не изменяла, вместе 4 года. Мы планировали рождение ребенка, а как теперь это сделать, если я больна, а он здоров? Муж не хочет предохраняться вообще, говорит, я не хочу быть здоровым, если ты больна, но я против. Может есть здесь женщины, у которых схожая ситуация? Помогите!!! Заранее спасибо за ответы!!!

Лена —  28 дек 2017, 16:00

Мой муж заболел ВИЧ, ему с июня месяца никак не назначат лечение. Ничего не поймем, как должны лечить его.

Оставить отзыв или комментарий

www.zppp.saharniy-diabet.com

Куда идти, если обнаружен ВИЧ? Лечение ВИЧ современными методами

6 июля 2016 г.

Просмотров: 235

Когда сдавать кровь после контакта?

Под контактом понимается не бытовое взаимодействие с ВИЧ-инфицированным, святым духом вирус не передаётся. Сегодня немало дискордантных пар, где один партнёр инфицирован, а второй здоров, если женщина не инфицирована, удаётся завести здоровое потомство. Но и инфицированная мама может родить здорового ребёнка, если получает полноценную профилактическую терапию. Официально не зарегистрировано ни единого случая бытовой передачи заболевания в российской семье, тем более, невозможно заразиться, если работать рядом с инфицированным. Вирус передаётся с кровью не в 100% случаев. При подозрении на инфицирование не стоит, сломя голову, бежать делать анализы, антитела появятся только через две недели, а могут выработаться и много позже.

Законом предусмотрено анонимное обследование на ВИЧ, надо только выразить желание, чтобы пробирочка с кровью была помечена «аноним». Если «всё по-честному», то в поликлинике спросят паспорт сдающего кровь и регистрацию. Анонимность при первичном анализе — дань популизму, ну какой смысл сдавать анализ анонимно, когда планируется дальнейшее лечение, если обнаружат инфекцию. На учёт в государственных учреждениях анонимов не ставят, и бесплатными лекарствами «инкогнито» не обеспечивают. Придётся рассекречивать имярек, и входить в дверь под табличкой «Центр лечения и профилактики…» 

Когда надо говорить правду?

Во всех медицинских учреждениях, куда бы ни пришёл ВИЧ-носитель, ему необходимо заявить о своём статусе, потому что в Уголовном Кодексе есть статья, предусматривающая наказание за сокрытие информации в случае заражения третьего лица. Лечение зубов, обследование с внедрением внутрь органов – любая инвазивная манипуляция может привести к контакту с кровью и инфицированию медицинского работника. В амбулаторной карте врач пометит статус, внесёт его в электронную историю болезни, чтобы все были предупреждены о соблюдении определённых мер, предотвращающих распространение вируса иммунодефицита дальше.

И это абсолютно верно, потому что достаточно случаев заражения ни в чём неповинных пациентов кровью доноров, не осведомлённых о собственном ВИЧ-статусе. Закон не предписывает выносить информацию о ВИЧ-позитивном статусе пациента на титульный лист медицинской карты, но и не запрещает «тайных» меток, расставляемых персоналом лечебного учреждения, сигнализирующих о повышенной бдительности. Люди бывают недобрыми из-за необразованности, шарахаются от ВИЧ-инфицированных, впрочем, не только от них, а от раковых больных или страдающих кожными болезнями.

Не понимают граждане, что ничего постыдного в ВИЧ-статусе нет, любой может нечаянно получить вирус даже при абсолютно праведной жизни, как 5 лет назад заразились три женщины, лечившиеся от бесплодия. По инновационной методике в частной клинике им ввели лимфоциты медсестры, не подозревавшей о носительстве ВИЧ. Это было преступной халатностью, но именно такие небрежения и приводят к человеческим трагедиям.

Что ищут в крови?   

В анализе крови ищут не сам вирус, вирус – невидимка, ищут выработанные организмом человека антитела к вирусу. Порядок проведения анализа определён приказом Министерства здравоохранения, он неизменен: от простого скринингового – поискового анализа следуют к более сложному исследованию крови, неоднократно проверяя правильность результата.   

Обычно антитела к вирусу начинают вырабатываться со второй недели после заражения, к концу месяца уровень их значительно повышается и уже не падает, если не лечиться. У девяти из десяти инфицированных титр – количество антител повышается в течение первых 3 месяцев после внедрения ВИЧ, только одному человеку для начала продукции антител потребуется 3–6 месяцев. И только у одного из двух сотен антитела появляются много позже.

Поэтому при чётком подозрении на инфицирование, когда в первом анализе через две недели от предполагаемого времени контакта с кровью инфицированного, ничего лишнего не нашли, повторно анализ делают через 3 и 6 недель. Не стоит сразу радоваться «чистоте» крови, это может быть иллюзией, но убиваться и хоронить себя тоже преждевременно, надо спокойно ждать результата, и надеяться на лучшее.  

Какие делают анализы на ВИЧ?

Стандартное исследование крови — иммуноферментный анализ (ИФА) не 100% специфичен, но если он выявляет антитела к ВИЧ, то следом проводятся два аналогичных теста реактивами других производителей. Анализ делается с той же сывороткой, получаемой при центрифугировании крови пациента. Всё это выполняется в обычной лаборатории, не специализирующейся на инфекционных заболеваниях. Если хотя бы один тест ИФА выявляет антитела к ВИЧ, то сыворотка направляется в лабораторию СПИД центра для второго этапа анализов – иммуноблотинг.

ИФА чувствительный тест, иначе его не использовали бы в скрининге – поиске вируса при массовых обследованиях. Но кровь человека весьма нежная субстанция, в плазме могут плавать элементы, которые способны дать ошибочный положительный результат и в отсутствии вируса. Все вопросы должен снять следующий этап исследований, если иммуноблот отрицательный – можно выдохнуть и жить дальше, радуясь себе и жизни.

При получении в иммуноблоте «ни того ни сего», пациента пригласят на повторное обследование через 2-3 недели для выяснения окончательного статуса. При положительном результате иммуноблота, заполненный бланк анализа обязаны запечатать в конверт, и выдаст его врач-инфекционист с информацией о том, что далее следует делать. На этом жизнь не заканчивается, просто надо будет жить по-другому, но это тоже жизнь.      

Куда идти, если обнаружен ВИЧ?

При обнаружении ВИЧ-инфекции необходимо встать на учёт в специализированном учреждении – Центре по профилактике и лечению СПИД. При постановке на учёт анонимность исключена, предоставляется весь пакет документов. Первичное обследование обширно и серьёзно, ищутся возможные сопутствующие инфекции и просто скрытые хронические заболевания, делаются всевозможные анализы крови, мочи и кала, проводятся консультации специалистов, УЗИ брюшной полости и рентгенография лёгких. Всё обследование — в рамках программы государственных гарантий, бесплатно, но очень долго и некомфортно.

Диспансерное наблюдение призвано контролировать процесс течения инфекционного процесса – регулярное обследование и обеспечивать бесплатное лечение при необходимости. Всё исключительно на добровольных началах, только при согласии пациента, письменно им выраженном. Начало лечения определяется вирусной нагрузкой, которую определяют по количеству специальных клеток крови — CD4-лимфоцитов, в которых живёт и размножается вирус. Чем меньше численность CD4-лимфоцитов, тем больше вируса в организме человека.

График наблюдения определяется нормативными документами Министерства здравоохранения, лечащий врач ВИЧ-инфицированного должен ознакомить пациента с программой наблюдения и даже приглашать его на приём, что далеко не всегда делается. ВИЧ-инфицированный обычный человек, которому тоже иногда требуется забыть о «болячке», ему трудно совмещать работу с посещением Центра, тем более, умудряться проходить обследование и сдавать анализы так, чтобы никто не узнал о проблеме.

Есть проблемы?

Неинфицированным очень сложно понять все жизненные перипетии и опасения людей, которым в одночасье грозит стать изгоями из-за наличия в их организме невидимого болезнетворного агента. Маленькие и большие проблемы всегда с ВИЧ-носителем, как бы ни старался он казаться независимым. Никто не гарантирует, что перед кабинетом врача Центра не будет очереди, тем более, не обещает, что на территории лечебного учреждения не встретятся знакомые, совершено случайно «просто прогуливались», которые сочтут своим долгом поставить в известность «заинтересованную сторону» о встрече в подозрительном месте.

Никто не обещает, что «чёрная» метка на амбулаторной карте поликлиники, поставленная из благих побуждений, не станет известна соседке по дому. Начальство может устать терпеть непонятные и регулярные отлучки подчинённого по каким-то делам, ведь сказать ему о необходимости обследования в Центре нельзя. Работу во время кризиса не выбирают, она выбирает. Да и на бумаге про то, как должно быть в государственном медицинском учреждении написано одно, в реальной жизни посещение Центра – совсем другое.

В 2015 году в федеральном СПИД-центре было поставлено на диспансерный учёт 100 тысяч новых пациентов. Все они ранее наблюдались в региональных учреждениях, но нерегулярное обеспечение лекарственными препаратами заставило их поехать в столицу, где тоже обеспечивают лекарствами только шестерых из десяти больных, но не двух-трёх, как в регионах. Московский Центр с большим нежеланием ставит на учёт временно зарегистрированных, но и там очереди на обследование выросли на порядок.

Чем можно помочь ВИЧ-инфицированным? Только тем, что создать пациенту условия, когда при посещении клиники у него не будет повода для волнений и лишних проблем, когда он почувствует себя «как все», но при этом получит всё, что ему необходимо.

Когда надо сдавать анализ на ВИЧ-инфекцию?

Обычно антитела к вирусу начинают вырабатываться через неделю после заражения, через месяц уровень их повышается и без лечения не снижается. Поэтому ИФА делают через две недели после контакта с больным ВИЧ. У девяти из десяти инфицированных уровень антител повышается в первые 3 месяца после проникновения вируса. При чётком подозрении на инфицирование и отсутствии антител в первом ИФА, необходимо повторить через 3 и 6 недель. Только одному человеку для начала продукции антител потребуется 3–6 месяцев. И только у одного из двухсот заразившихся антитела появляются по прошествии полугода. Высокопрофессиональные врачи-инфекционисты и современное диагностическое оборудование клиники «Медицина 24/7» позволяют выявить все предрасполагающие факторы для развития заболевания и составить индивидуальную поведенческую программу при наличии инфицированного родственника. 

Лечение ВИЧ современными методами

ВИЧ-инфекция пока неизлечима. Пациенту регулярно делают ПЦР и считают число иммунных клеток: CD4 Т-лимфоцитов, или Т-хелперов, или Т-супрессоров, или CD8 Т-лимфоцитов. Т-хелперов должно быть больше 1400, если их меньше 500 клеток – это иммуносупрессия. На фоне неё у пяти пациентов из сотни в ближайшие два года может развиться СПИД.  Когда число вирусов превышает определённый уровень или число Т-лимфоцитов снижается, назначается лечение. Эффект лечения ВИЧ оценивают по ПЦР и уровню Т-лимфоцитов. Лучший результат – отсутствие вируса в крови, но это не означает излечения. Когда численность вирусов трёхкратно снизилась и Т-хелперы выросли, тоже хорошо. Постепенно вирус вырабатывает устойчивость к лекарствам, их меняют на другие, но постепенно иммунодефицит усугубляется, болезнь может продолжаться почти 30 лет. При ВИЧ-инфекции необходимо регулярное наблюдение для своевременного лечения. Вирус очень долго не проявляет себя какими-либо симптомами, лечение же вызывает множество побочных реакций, существенно ухудшая качество жизни. Отказ от терапии ВИЧ укорачивает жизнь, приближая СПИД. При любых подозрениях на вирусную инфекцию жизненно необходимо обратиться к врачу. Получите помощь инфекциониста, позвонив по телефону +7 (495) 230-00-01. Анонимность гарантирована.

medica24.ru

Интервью с главным врачом частной клиники для людей с ВИЧ

Главврач клиники H-Сlinic: «У нас нет цели победить ВИЧ и другие инфекционные заболевания в общем и целом, мы делаем все, чтобы конкретный человек, обратившийся к нам за помощью получил ее квалифицированно и без лишних стрессов».

Екатерина Степанова рассказала о том, почему в России была нужна частная клиника для людей с ВИЧ и по какой причине врачи должны заниматься просветительством.

Недавно вы стали главным врачом первой в России частной инфекционной клиники H-Clinic. Как поступило это предложение? Легко ли было согласиться?

— Я давно знаю тех, кто задумал и создал эту клинику — мы много лет вместе работали в различных социальных проектах. Когда Андрей Злобин предложил мне работать в H-Clinic, сомнений не возникло. Я знаю, что все проекты этого человека направлены на конкретный результат.

Самые большие обсуждения были относительно должности. Быть просто врачом для меня более ценно, чем работать главным врачом. Но не пропадать же диплому организатора здравоохранения и уже имеющемуся опыту руководства в частных клиниках.

Почему появилась идея открыть в России именно частную клинику для лечения инфекционных заболеваний?

— Здесь есть несколько аспектов.

Во-первых, не стоит преувеличивать социальную значимость бесплатного здравоохранения в мегаполисах, каким является Москва. Каждый из нас, так или иначе, пользуется услугами коммерческих клиник или специалистов. Мы выбираем исходя из своих потребностей и возможностей. Если кому-то сложно обратиться к терапевту в обычную клинику, например, он не имеет прикрепления к районной поликлинике, то он идет в частный центр и получает там свой больничный. Люди с различными инфекциями очень ограничены в выборе мест для получения помощи. При каждой поликлинике есть кабинет инфекционных заболеваний, а вот частных клиник, которые бы имели лицензию на приём врача-инфекциониста практически нет. Люди, живущие с ВИЧ, вообще у любого специалиста могут получить рекомендацию — «лечитесь у себя в СПИД-центре». Все дороги для них ведут в СПИД-центр, а это — отсутствие выбора.

Во-вторых, даже эту единственную помощь не все могут получить. Если человек проживает не по месту прописки, то он не может пройти обследование и получить терапию по месту пребывания. И для многих это означает — либо отказ от наблюдения и лечения, либо самолечение. Конечно, для этих людей наша клиника — спасение. Намного проще прийти к нам на прием, чем лететь из Москвы в СПИД-центр Иркутска или Улан-Удэ.

Отличается ли работа в государственном СПИД-центре от работы в H-Clinic?

— И да, и нет.

Для начала о неожиданном для меня сходстве. Когда я шла работать в эту клинику, то думала, что меня ждут легкие и «здоровые» пациенты. Однако в первые же дни я увидела людей с продвинутой стадией ВИЧ-инфекции. По разным причинам они не получали лечение ранее. Кто-то долго ждал альтернативной возможности получения медицинской помощи. Другие не верили в существовании ВИЧ-инфекции. Есть пациенты, которые получали помощь каких-то шаманов и народных целителей. Это очень напоминает мне работу в моём «паллиативном отделе» СПИД-центра.

Что касается различий, то они прежде всего в комфорте и возможностях для реализации индивидуального подхода к каждому пациенту. Пациенты у нас лишены стресса, который могут испытать в СПИД-центре, просиживая в очереди и разглядывая друг друга. В H-Сlinic они практически друг друга не видят.

У нас нет цели победить ВИЧ и другие инфекционные заболевания в общем и целом, мы делаем все, чтобы конкретный человек, обратившийся к нам за помощью получил ее квалифицированно и без лишних стрессов. И основная идея, о которой регулярно напоминает администрация клиники — если человек обратился к нам с проблемой, мы обязаны помочь ему ее решить. Мне как врачу очень важно, что все сотрудники клиники принимают эту идею, ведь если вопрос за рамками диагностики и лечения, то я не всегда имею возможности его решать. Например, пациенту необходима консультация узкого специалиста и я могу направить пациента к менеджеру Assistance. Это целая служба, которая постоянно нарабатывает базу специалистов, чьи экспертиза и спокойное отношение к сопутствующим заболеваниям дают гарантию получения качественной помощи, не переживая, что ВИЧ или вирусные гепатиты станут препятствием.

Также я имею больше времени на консультацию, а значит я могу подумать и вникнуть в ситуацию. Здесь у меня имеется более широкий спектр возможностей по дополнительным лабораторным обследованиям и антиретровирусным препаратам. В отличие от СПИД-центра я не ограничена тем, что сейчас есть на складе. Я могу назначить любые препараты, которые зарегистрированы в России. Однако вот это не всегда комфортно для меня. И анализы, и препараты у нас платные. Приходится с пациентами обсуждать и эти вопросы, учитывать их финансовые возможности и подбирать наиболее оптимальное решение.

Официальное открытие состоится только 21 сентября, но клиника работает уже с июля. Чем запомнились встречи с первыми пациентами?

— С первых дней я поняла, что я — на своем месте. Это моя любимая работа — помогать людям с ВИЧ, людям с гепатитами. Именно они первыми пришли к нам, хотя наша клиника готова помогать и при других инфекциях.

Я повторюсь, но для меня было действительно неожиданно, что очень много тяжелых пациентов, которым нужно именно экспертное мнение. Это люди с устойчивостью к препаратам, в стадии СПИДа, те, кому нужна серьезная помощь.

Ещё из негативного и травматичного для меня — несколько пациентов рассказали мне о враче, который лечил их в частном порядке, нарушая принципы антиретровирусной терапии: менял схемы без показаний, устраивал каникулы, капал иммуноглобулины. Я была в шоке и очень хочу, чтобы строгие принципы доказательной медицины соблюдались всеми врачами.

И вот это для меня позитивное — теперь у многих людей появилась возможность лечиться правильно.

Помимо встреч с пациентами у меня состоялись встречи с нашими врачами — и это настоящий восторг. Могла ли я подумать, слушая лекции Василия Иосифовича Шахгильдяна, что я буду с ним работать в одном коллективе? Все наши доктора имеют большой опыт работы, являются сторонниками доказательной медицины, ориентируются на рекомендации европейских и американских коллег. Наука и практика в области ВИЧ-инфекции, гепатологии — настолько динамично развиваются, что очень сложно одному человеку охватить все новые исследования. И вот здесь сильный коллектив — это подарок. Когда мы с коллегами начинаем обсуждать клинический случай, то каждый знает какой-то из моментов лучше других и в результате все мы обогащаемся знаниями, а наши пациенты получают всё более продвинутых докторов.

К вам приходят и ВИЧ-отрицатели?

— Да, такие люди все же обращаются за помощью, как происходит прогрессирование инфекции. Когда у человека появляются жалобы, то включается инстинкт самосохранения и начинается поиск решение проблемы.

Я не считаю, что это настоящие отрицатели, диссиденты. Это скорее люди, которым не помогли пройти по этапам принятия диагноза. Которые остановились в стадии отрицания, потому что так проще.

Мы знаем вам как медицинского специалиста, который очень много проводит обучающих мероприятий для ВИЧ-активистов и пациентов, живущих с ВИЧ. Почему для вас важно участвовать в обучении?

— Вот тут я очень прагматична.

Во-первых, мне очень нравится передавать свои знания. Знаете, когда знаний много, ими нужно делиться, а не копить.

А во-вторых, для меня это на самом деле выгодно. Тот пациент, который образован, подкован и обучен, для меня является уже партнером. Лечение ВИЧ-инфекции — это пожизненная ситуация, и если мы работаем вместе, то это получается легче. Если я начну работать одна, а пациент не будет ничего знать, ни в чем не ориентироваться, то будет гораздо сложнее. Для меня умный пациент — это подарок. Знаю, что очень часто врачи недолюбливают, когда пациенты сами образовываются. Но я очень рада, когда ко мне приходит пациент на прием и говорит «о, я это знаю, я про это читал и хочу вот так». Тогда мы практически на равных обсуждаем то, что он хочет. Образование помогает пациентам стать партнерами со своими врачами. Очень хочу, чтобы было больше врачей, которые бы передавали информацию людям. А в клинике мечтаю внедрить «Школу пациента».

Сейчас пациенты стали образованнее, чем, допустим, пять лет назад?

— Безусловно. Пациенты более образованные, пациенты читают, идут вперед. Это очень ценно. За последние годы появилось множество ресурсов в интернете — arvt.ru, «Парни ПЛЮС» — там много полезной информации. Важно отличать хорошие источники информации. И важно обращать внимание на форумах, кто Вам отвечает. Иногда очень активный форумчанин может своё ошибочное мнение растиражировать. И это уже может кому-то навредить.

Как вы находите время на поддержку больным уже после работы? Вам ведь, наверное, много пишут и в соцсетях?

— На это остается мало сил и мало времени — у меня же еще двое детей. Сейчас я все время езжу между двумя городами — и это все очень сложно. В соцсетях я разместила пост о том, что здесь я помогаю уже за благотворительный взнос.

Если человек хочет, чтобы я ему помогла, то ему стоит тоже кому-то помочь. У меня есть несколько благотворительных групп, которым я помогаю. Можно выбрать любую из них, внести любой взнос и получить от меня ответ на свой вопрос.

Что вы думаете о борьбе со стигматизации ВИЧ-положительных людей? Помогут ли частные клиники бороться с этим?

— У нас в клинике очень строгие требования к конфиденциальности. Например, врачи кроме имени, возраста и медицинской информации не имеют доступа ни к какой информации. Так же и администраторы не имеют доступа к медицинской информации, диагнозам и т. д. Получается, что информация пациента полностью закрыта. Мы помогаем ему сохранять тайну, если он этого хочет. Но моя личная глобальная задача — это сделать так, чтобы люди с ВИЧ не боялись своего статуса, а адаптировались к нему, и могли говорить об этом спокойно, без слез. Я мечтаю, что наступит время, когда люди будут приходить к нам только за качественной медицинской помощью, и сверхжесткие требования к конфиденциальности перестанут быть одним из преимуществ и вообще ценностью.

Автор: Виталий Беспалов

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

parniplus.com

Можно ли вылечить СПИД? Лечение СПИДА уже реальность!

Лечение СПИДА — уже реальность!

Сегодня людям с синдромом иммунодефицита оказывается квалифицированная помощь и поддержка. Однако всех беспокоит вопрос, лечится ли СПИД полностью. На сегодняшний день вакцины, которая бы полностью убивала вирус и побеждала синдром еще не найдено. Но современные лекарственные препараты позволяют:

• значительно продлить жизнь больного с таким неутешительным диагнозом;
• замедлить развитие заболевания;
• создать искусственный иммунитет.

Поэтому очень важно своевременно обратиться за квалифицированной помощью. Ученые разработали несколько действенных схем лечения, благодаря которым люди с ВИЧ и СПИДом могут вести полноценную и активную жизнь. Антиретровирусные препараты, используемые для лечения, постоянно усовершенствуются и дополняются. Поэтому сегодня принято считать, что человек, который будет регулярно проходить лечение, может прожить от нескольких десятков лет и более.

Лечение СПИДа направлено на борьбу с инфекциями и онкологическими заболеваниями, которые возникают из-за подавленного иммунитета больного. Однако оно не способно удалить сам вирус из организма. Возбудитель встраивает свои гены в иммунную систему, заставляя клетки создавать свои копии.

Как лечат в хосписах

Сегодня созданы специальные медицинские учреждения, в которых проводят лечение людей с синдромом приобретенного иммунодефицита. Это хосписы, в которых квалифицированные специалисты оказывают помощь больным с любой стадией недуга. Такие учреждения созданы в особенности для людей, которые нуждаются в госпитализации и специальном уходе.

Некоторые интересуются, как лечат СПИД в хосписах. В таких учреждениях оказывается полноценная помощь больным. В хосписах пациенты могут совершенно бесплатно получить:

• консультации высококвалифицированных иммунологов;
• психологическую помощь;
• химиопрофилактику;
• антиретровирусную терапию;
• хирургическую помощь.

В таких учреждениях одна медсестра ухаживает за пятерыми больными, в отличие от других больниц, где она должна обслуживать около 25 пациентов. Хосписы обеспечены всеми необходимыми препаратами, которые помогают продлить жизнь людям со СПИДом. В учреждениях проходят лечение как люди, у которых только обнаружили ВИЧ, так и безнадежные пациенты в очень тяжелом состоянии. Последним предоставлен круглосуточный уход.

bolezni.zdorov.online

ВИЧ напоказ. Как врачи нарушают тайну диагноза и чем это оборачивается для живущих с «плюсом»

В материале мы не называем имена и фамилии некоторых собеседников, если они об этом попросили.

«Понимала, что позор для семьи»

Людмила, сейчас живущая в Псковской области, не любит рассказывать, как уезжала (правильнее сказать — сбегала) из подмосковного села Мещерино. Это было пять лет назад. Тогда на улице подошёл незнакомец и сказал: «Не уедешь — завалим». Быстро нашла того, кто согласился увезти её с вещами в село Хатунь за пятьдесят километров, к маме. Вообще Людмила родом не из Мещерино, туда переехать позвал гражданский муж.

«Я была свободна, а он жил в закрытом городке и был женат. Но женат настолько долго, что они с супругой стали уже просто как соседи. Это не только с его слов, я и с его женой говорила», — вспоминает Людмила. Она просит представить её по фамилии Тряхова, которую носила когда-то. Потенциальный муж тогда решил, что с женой будет разводиться.

А у супруги дочь была, она работала вместе с дочерью одной женщины, которая трудилась в местной больничке — еду там развозила. Вот так, через неё в семье и узнали про «плюс» Людмилы (анализ на ВИЧ взяли, когда та слегла в больницу с пневмонией). «Ну, и волна пошла: баба мужика из семьи уводит, да ещё и спидозная. Потом жених умер, и я в этом городке осталась одна», — вспоминает девушка. Поначалу, говорит, стала чаще ловить косые взгляды. Затем дошло до угроз.

Переехав к маме и послушав местные сплетни, я поняла, что и там знают обо мне, — продолжает Людмила. — Я не знала никого ни там, ни там (ни в Мещерино, ни в Хатуни — Прим. ред.). Просто подходили люди незнакомые и говорили: «Тебе просили передать, чтобы валила отсюда, иначе тебе не жить». Людей, которые поддерживали, не было.

Из Хатуни Людмила тоже уехала: «Собрала чемодан и отправилась в Питер. Не всё и не сразу, конечно, сложилось, но сейчас всё хорошо». Девушка ждёт ребёнка, но в женскую консультацию не идёт — «панически боюсь, что и здесь разгласят мой диагноз на всю округу».

О медиках, которые проболтались о её статусе, рассказывает и другая наша собеседница Юлия Верещагина. Дело было в начале 2010 года, тогда она жила с родителями в селе на юге Красноярского края. В конце предыдущего года ей удаляли аппендикс в местной Центральной районной больнице (ЦРБ), и там взяли анализ на вирус иммунодефицита.

Затем, вспоминает Юлия, к ним домой пришла сельский фельдшер. Девушки дома не было: уже закончились январские каникулы, она работала — преподавала в школе. Фельдшер попросила родителей передать Юле, что есть подозрение на СПИД. «Шок? Слабо сказано! Истерика, слёзы, отрицание, злость… Вот такое нарушение врачебной тайны», — разводит руками наша собеседница.

А ВИЧ подтвердился.

Больше всего я переживала за больную маму, которой и так тяжело, — продолжает Юля. — Проклинала врачиху, рассказавшую родителям. Ещё боялась, что диагноз раскроется в школе, и родители учеников меня линчуют. Про сам ВИЧ я мало знала, кроме того, что это «чума XXI века». Понимала, что позор для семьи. Было страшно и стыдно. Родители не знали, как меня поддержать, и злились — на меня, на диагноз, на Петербург (в Санкт-Петербурге девушка познакомилась с молодым человеком, который потом «подозрительно спокойно отнёсся» к новости о положительном статусе девушки — Прим.ред.). Отдельная посуда, полотенце… Начала рыть информацию в сети, чтобы успокоить их, убедить, что я не опасна. Нашла немного.

Только спустя несколько месяцев «родители проверили, что я не заразна в быту», но после этого тема ВИЧ стала запретной в семье. Сейчас Юля живёт в Санкт-Петербурге, кроме прочего она волонтёр группы взаимопомощи для людей с ВИЧ «МАЯК». Только эта группа, говорит девушка, и помогла ей принять диагноз и перестать его стыдиться. По её словам, за всё это время «отношение [к тем, кто живёт с „плюсом“,] стало лучше, хотя очень много дискриминации ещё, даже со стороны медицинских работников».

«Что здесь делает спидозная?» — такой возглас врача услышала ещё одна наша собеседница Татьяна, рассказывает она сама. Переполох случился в Пермской краевой клинической инфекционной больнице шесть лет назад. Шум подняли после того, как Таня сообщила медику о своём диагнозе.

Началось с того, что меня привезли на скорой в приёмное отделение, — вспоминает она. — С температурой 40,1 и подозрением на гнойную ангину. Спросили как обычно: адрес, ФИО, «на что жалуетесь». Проводили в палату, где находились другие пациенты. Врач в СПИД-центре говорила мне, что в экстренных ситуациях нужно сообщать о статусе, чтобы, например, скорректировали лечение. Я решила рассказать, пока не был назначен план лечения.

Таня узнала, как зовут нужного ей врача, и подошла к ней в коридоре. Говорит, что озвучила свой статус тет-а-тет, а сотрудница больницы начала кричать о «спидозной».

Это был вопрос, заданный криком в другой конец коридора, где находилось приёмное отделение с открытыми дверями, — продолжает Татьяна. — Вопрос свой она [врач] задала четыре раза. Столпились все: и пациенты, и медсёстры, и уборщицы. Прибежала [другая врач], схватила меня за кофту и прилюдно потащила в палату. Затащив туда, сунула мне мои вещи и сказала, чтобы я ехала в другое учреждение. В палату зашли другие пациенты, я сказала, что никуда не поеду и вообще вызову полицию… Всё это время я так и была с температурой.

Подоспел друг, он «быстро успокоил главного врача, и меня перевели в индивидуальную палату-бокс».

Утром зашла врач в «спецкостюме космонавта» (так многие люди с положительным статусом отзываются о необычных мерах защиты медработников — Прим.ред.), — говорит Таня. — Начала мерить мне давление. Спрашивает: «Почему ты здесь? Или ты забыла, что ты спидоноска?» Я молчала. И так в течение всего лечения — то есть семи дней. Уборщицы, которые приходили мыть полы, тоже называли меня «спидоноской». «Я к спидной полы иду мыть» — слышалось у моей двери.

Главный врач краевой инфекционной больницы Людмила Наумова утверждает, что её сотрудники учреждения не могли позволить себе такие оскорбления: «У нас в лексиконе таких слов нет». Кроме того, утверждает главврач, они никогда не предают чужие диагнозы огласке и больным не советуют рассказывать соседям по палате даже о подозрении на ВИЧ — иначе «будет бунт, потому что у нас менталитет такой». При этом журналисту «Звезды» сотрудники больницы на встрече назвали и фамилию Татьяны, и некоторые подробности её лечения.

В лечении, утверждает Наумова, Татьяне отказывать не хотели — просто предложили перевестись в отдельный бокс или в специальное отделение для ВИЧ-положительных. Людей с вирусом иммунодефицита и без него в больнице всегда держат отдельно — того требует приказ краевого Минздрава. По словам главврача, это нужно, в первую очередь, самим людям с «плюсом»: их иммунитет ослаблен, и в общем отделении им находиться опасно.

Наумова говорит, что тогда ситуацию нагнетала сама Татьяна: в больницу даже её мама приехала. Руководитель учреждения считает:

С этой категорией больных надо быть очень осторожными. Если они проболели три-четыре года, то головы у них уже нет. Идёт изменение головного мозга, и они нормально ориентироваться иногда не могут. Он тебе говорит: да, да, да, да, да. Отворачивается — делает то же самое, что делал до этого.

Выводы Людмила Наумова делает «на основании опыта»: «Мы же больных-то видим и видим, как с ними разговариваем. Вот вы же нормальный человек — мы сидим нормально, понимаем друг друга, всё. А эти становятся вязкими, липкими, они от тебя не отстанут». При этом замглавврача краевого центра СПИД Оксана Микова в разговоре с журналистом «Звезды» уточнила, что «изменения [в работе головного мозга] зависят от того, принимает ли человек терапию, употребляет ли наркотики — много факторов».

Два года назад Татьяна переехала жить за границу, открыла там бизнес. До отъезда, говорит, врачи по-прежнему считали людей с ВИЧ «ходячими трупами». Что касается тех, кто не связан с медициной, то, по ощущениям девушки, «они уже не так боятся заразиться, просто пожав руку статусному, но всё так же предпочтут отказаться от дружбы, если узнают о статусе». «Это их право, и обиды нет», — говорит девушка.

В каждой из этих трёх историй, по словам наших собеседниц, медработники не стеснялись обсуждать друг с другом чужие диагнозы, и так или иначе о них узнавали люди, не имеющие к здравоохранению никакого отношения.

Иллюстрация Натальи Макарихиной

Утечка, путь первый: узнал сам — расскажи другому

Узнав о диагнозе, медики должны хранить его в тайне. В статье 13 «Соблюдение врачебной тайны» закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» перечислены лишь несколько исключений из правила. Например, когда больной «не в силах выразить свою волю» или информацию о нём просят следователи, прокуратура или военкомат.

Есть и такой пункт: «Сведения (о диагнозе — Прим.ред.) передаются в другое медучреждение, в которое переходит на лечение данный пациент». «Но надо понимать, что такая передача должна быть обоснованной — когда идёт речь о сохранении жизни и здоровья», — считает волонтёр группы взаимопомощи для людей, живущих с ВИЧ, «МАЯК» Юлия Верещагина.

Статья 137 Уголовного кодекса «Нарушение неприкосновенности частной жизни», по которой обвиняют в разглашении врачебной тайны, предусматривает наказание до четырёх лет лишения свободы.

При этом по закону человек с положительным статусом может лечиться в любых учреждениях. «При обращении за медицинской помощью пациент с диагнозом ВИЧ-инфекция не обязан сообщать о своём диагнозе медицинским работникам, — говорится в письменном ответе краевого Минздрава на запрос „Звезды“. — Качество оказания медицинской помощи не зависит от диагноза».

Юлия Верещагина также ссылается на СанПиН 2.1.3.2630-10 «Санитарно-эпидемиологические требования к организациям, осуществляющим медицинскую деятельность». В них сказано: «Любой пациент рассматривается как потенциальный источник инфекции, представляющий эпидемиологическую опасность для медицинского персонала». Иными словами, медик должен быть осторожным с каждым больным — грубо говоря, подозревать ВИЧ (да и не только) у любого.

Однако, по мнению некоторых медработников, рассказать о больном — значит, «предостеречь» коллег. Елена — работник бригады скорой помощи в одном из маленьких городов по соседству с Пермью, согласилась поговорить с нами только анонимно. По её мнению, пациенты сами должны говорить о себе.

— Есть возможность как-то узнать о диагнозе до того, как придете на место? — спрашиваем Елену.

— Нет. Только если скажет предыдущая бригада. Например, они там были, и им об этом сказал пациент. Тогда могут предупредить, чтоб ты работала аккуратно.

— Но врачи и так ведь должны относиться к каждому, как будто у него ВИЧ или гепатит…

— Должны, но иногда мы пренебрегаем средствами защиты. Это не только халат и перчатки. При работе с кровью — это ещё и маска, и спецочки. Чтобы случайно кровь больного не попала на слизистые. Представьте, что будет, если я в таком виде буду заходить в каждую квартиру!

Девушка уточняет, что вообще-то рассказывать друг другу о болезнях подопечных запрещено, «но между собой мы это делаем».

— Раньше, лет семь назад, все пациенты были сознательней и сами говорили о диагнозах. А сейчас активно пользуются правом не разглашать, — жалуется собеседница.

Медики «выручают» друг друга не только в пермском пригороде. Пермячка Марина (имя изменено) в прошлом году несколько раз вызывала скорую помощь своему родственнику, «положительному». Вспоминает: врачи зашли в подъезд и сразу: «Инфекционные заболевания?» «Давайте сначала зайдём в квартиру», — ответила девушка. Узнав о том, что у мужчины ВИЧ, медики надели по второй паре перчаток. «К нам тогда приезжал только один нормальный врач, — говорит Марина. — Сказал, что уже знает о заболевании. При этом вёл себя обычно, дополнительные перчатки не надевал».

Утечка, путь второй: надписи на медицинских документах

Другая пермячка Анастасия в этом году тоже вызывала несколько раз скорую. Приехали, спросили про заболевания… И зачем спрашивали? На листке у медиков Настя уже заметила надпись «B20». По Международной классификации болезней так обозначают ВИЧ. В следующий раз девушку тоже спросили о хронических болезнях. Но спустя секунду, не дождавшись ответа, доктор посмотрела на свои листы:

— А, так вы ВИЧ-инфицированная.

— В смысле? А вы откуда знаете?..

Ей так и не ответили, сменили тему.

Это ещё один способ сообщить коллегам о диагнозе пациентов — делать пометки на амбулаторных картах или в других медицинских документах.

У Александра из Перми в прошлом году завязался спор с врачом в краевом наркодиспансере. Мужчина пришёл сниматься с учёта. Его спросили о хронических заболеваниях, ответил — положительный статус. Врач взяла ручку и начала писать что-то в верхнем правом углу медкарты. Александр спросил:

— А ничего страшного, что вы информацию сюда записываете? Вы же не имеете права это делать.

— А вас это беспокоит?

Впрочем, возможно, сейчас ситуация изменилась. На официальный запрос интернет-журнала «Звезда» Министерство здравоохранения Пермского края ответило: «Согласно информации главного врача ГБУЗ ПК „Пермский краевой клинический наркологический диспансер“ наличие отметок о диагнозе ВИЧ-инфекция на обложках амбулаторных карт не установлено».

О пометках на картах рассказывает и одна из пациенток женской консультации № 1 «Городской клинической поликлиники № 5», но заведующая ЖК Нина Лопатина это отрицает: «Мы не пишем». — «А раньше писали?» — «Нет. На лицевой стороне — ни в коем случае…»

Другая собеседница «Звезды», пермячка Анастасия, увидела в верху своей карты неприятную пометку пять лет назад. Это было в стоматологической поликлинике на Братьев Игнатовых, 4. Красной шариковой ручкой было написано: «ВИЧ».

Анастасия приходила туда несколькими днями ранее. Её тогда спросили, имеет ли она инфекционные заболевания. «Да, — ответила, — ВИЧ, гепатит». После этого, видимо, и сделали надпись. «Прочитал бы кто-то — вообще офигел бы…» — за Настей в очереди скопились другие пациенты. Но и здесь врачи всё отрицают: главный врач «Пермской краевой клинической стоматологической поликлиники» Александр Новиков сказал «Звезде», что пометки на амбулаторных картах в его учреждении никогда не ставили.

Все врачи, с которыми говорил журналист «Звезды», отрицают возможность появления подобных пометок на медкартах в их учреждениях Фото: pozvolna.ru

Вообще, пометки о ВИЧ на картах запретили в конце 2014 года. Тогда вышел приказ российского Минздрава № 834н «Об утверждении унифицированных форм медицинской документации». Через год, в конце 2015-го, уже региональный Минздрав разослал главврачам краевых учреждений письмо «О недопущении разглашения врачебной тайны». В конце документа заместитель министра Людмила Чудинова написала: «Прошу проработать вышеуказанные нормативно-правовые акты с врачами всех специальностей, включая врачей терапевтов и педиатров участковых под роспись».

При этом в краевом Минздраве ушли от ответа на вопрос «Звезды», перестали ли в поликлиниках и больницах края маркировать обложки карт. Чиновники написали лишь, что в Пермском центре СПИД случаев нарушения вышеупомянутого приказа не установлено. Про другие учреждения — ни слова.

Утечка, путь третий: пометки в виртуальной базе

Узнать о положительном статусе пациентов врачи могут и из электронной системы «ПроМед» — программного продукта пермского ООО «СВАН», который внедряют в поликлиники и больницы Прикамья с середины нулевых годов. Это онлайн-банк данных, где собирается информация из всех медучреждений, в которых лечился или приходил на приём человек.

«Представляешь, я решила забить одну девочку в „ПроМеде“, ну, поинтересоваться… И у неё высветилось „B20“» — эту фразу пермячка Анастасия (та, что рассказывала нам о врачах, уже знавших о её «плюсе») услышала от знакомой. Та работает оператором-статистиком в одном из медучреждений. В её обязанности входит переносить записи из бумажной карты в «ПроМед». «Выходит, подруга может „пробить“ любого?» — задумалась Настя.

Впрочем, не любого. Журналист «Звезды» обратился к знакомому врачу в одной из пермских поликлиник. Она проверила по базе человека, о статусе которого мы знали и который согласился на эксперимент. Записи о его диагнозе в базе мы не увидели.

Социально значимые заболевания» в «ПроМеде» найти без прав доступа нельзя, — утверждает представитель ООО «СВАН» Игнат Еловиков. — Специфическая информация, касающаяся ВИЧ, которая вводится в систему сотрудниками ГКУЗ «Пермский краевой центр по профилактике и борьбе со СПИД», по умолчанию закрыта для всех остальных пользователей. Такой алгоритм действует с самого начала работы СПИД-центра с «ПроМед», то есть с апреля 2009 года.

Врач, которая помогла нам провести эксперимент с «ПроМед», объясняет: если доктор сочтёт нужным, он может сделать запись о ВИЧ в анамнезе — тексте о врачебном осмотре. Анамнез тоже попадает в «ПроМед» и доступен для пользователей, но только из той же самой медорганизации. То есть подружка Анастасии может узнать о чужих диагнозах из записей, оставленных кем-то из её учреждения.

Зашифрованный взаимообмен

И всё же обмен информацией о людях с ВИЧ между учреждениями тоже происходит. Так, доступ к списку пациентов центра СПИД имеют также в «Пермской краевой станции переливания крови» («ПКСПК»). Главврач регионального центра Евгений Сармометов объясняет, что этого требует федеральный закон «О донорстве», а отправка сведений идёт «через прямое телефонное зашифрованное соединение».

Среди активистов, представляющих интересы людей с «плюсом», нет единого мнения о том, оправдан ли подобный информационный обмен. Да и сами врачи не совсем понимают его суть. Некоторые опрошенные нами медики, попросившие не называть их имён, считают, что в этом есть только финансовый смысл: если кровь заведомо «бракованная», не будут тратиться на её исследование. Кроме того, неудавшийся донор не получит денежную компенсацию за питание.

В личной переписке с журналистом «Звезды» специалист по связям с общественностью «ПКСПК» Ирина Комарова не ответила прямо, зачем учреждению нужны сведения из центра СПИД. Но подтвердила, что кровь принимают не у каждого пришедшего:

По базе проверяем, а потом появляется два варианта. Первый — отказываем сразу, если находим потенциального донора в базе. Второй — если потенциального донора в базе нет, то делаем забор крови. Через шесть месяцев (максимальный срок, который ВИЧ может оставаться невидимым — Прим.ред.) донор к нам приходит и сдаёт анализ повторно.

На запрос о том, как в ПКСПК хранят информацию, полученную из центра СПИД, «Звезда» получила письмо за подписью главного врача организации Оксаны Самовольниковой: «С целью обеспечения безопасности донорской крови и её компонентов, информация, в том числе, о носителях гемоинфекций, передаётся ГБУЗ „ПКСПК“ с пометкой „Для служебного пользования“ и является конфиденциальной. Фактов распространения персональных данных в учреждении не зафиксировано». Организацию встречи журналиста со специалистом «с учётом вышеизложенного» главврач сочла «нецелесообразной».

В самом центре СПИД, по утверждению его руководителя Евгения Сармометова, база хранится в двух местах. Во-первых, в электронной системе «ПроМед», в закрытом от других организаций режиме. Во-вторых, на одном из компьютеров в учреждении, к которому имеет доступ единственный сотрудник. Этот специалист работает с таблицей сам или по поручению непосредственного руководителя и главврача. Кроме того, должен появиться федеральный регистр, который соберёт базы аналогичных центров по всей стране воедино. Пока же центры СПИД разных регионов информацией не обмениваются, и если человек с ВИЧ переезжает в другой город, то должен встать там на учёт повторно. Всю информацию о пациенте центр получит по-старинке — «бумажной» почтой, после запроса.

В сохранности информации базы Евгений Сармометов уверен:

Роскомнадзор же раз в три года приходит и проверяет это, делает всё серьёзно, — говорит он. — На сегодня за эти базы я спокоен. По крайней мере, поговорив со своим сисадмином, пришёл к выводу, что в принципе, по формальным признакам у нас всё сделано, как положено.

Иллюстрация Натальи Макарихиной

Врач должен знать всё?

Медики, не связанные с переливанием крови, по-разному отвечают на вопрос, нужно ли им знать о статусе каждого пациента. «Врач должен знать всё», — уверен руководитель «Пермской краевой клинической стоматологической поликлиники» Александр Новиков. По его словам, каждого нового человека в его учреждении спрашивают об инфекциях. Хотя говорить ли правду — дело клиента, добавляет Новиков.

«Важно ли вообще для врача, удаляющего зуб, знать, есть ли у пациента ВИЧ?» — спрашиваем его.

Конечно. Врач должен быть застрахован на случай, если он травмируется. Зуб может раскрошиться — и мелкие осколки могут травмировать. Поэтому врач дополнительно страхуется. Есть специальные перчатки, более плотные. Халат специальный. Вообще, в идеале — человек пришёл и сказал: «У меня есть ВИЧ». Или: «Я болею — необязательно ВИЧ! — гепатитом, туберкулёзом». Это всё примерно однотипные [заболевания]. Сифилисом. Острая боль — мы должны их принимать? Должны. Но мы, когда это знаем, настроены уже более… Мы ко всем одинаково относимся, но тут — [доктор] целенаправленно настроен.

По словам Новикова, его сотрудники особо относятся к обработке инструментов, которыми обслужили пациента с ВИЧ: «Мы и так проводим полную [обработку], но здесь — дополнительное внимание этому уделяется». Главврач уточняет, что, по идее, всё и так заточено на обслуживание людей с любыми инфекциями, потому что больной может и сам не быть в курсе того, что болен. «Но врач должен всё знать, — настаивает собеседник. — Болтать об этом не должен, но для себя чётко, ясно представлять, с кем он работает — должен».

Похожее отношение к пациентам с «плюсом» и в одной из пермских частных стоматологических клиник. По словам врача Анастасии, там так же клиентов в самом начале спрашивают о болезнях. Если они есть, на обложку карты клеят небольшой цветной стикер. Свой цвет есть и у ВИЧ. Саму аббревиатуру не указывают, потому что «это может отпугнуть», отмечает девушка. «Стоматолог должен знать обязательно, мы же [тогда] совсем по-другому должны одеваться, — говорит медик. — Ну и быть настороженными. Потому что работа у нас такая — близко с кровью».

Год назад к Анастасии пришла «положительная» пациентка, которая тогда ещё сама о себе не знала:

После одного из приёмов ко мне подходит ассистентка и говорит: «Анастасия, вы обратили внимание на её руки?» — продолжает собеседница. — Я спрашиваю у женщины, сдавала ли она когда-нибудь анализы на гепатит и так далее. Она ответила, что думает, что у неё есть гепатит. Потом у неё подтвердились — и ВИЧ, и гепатит C.

В следующие разы женщину лечили одноразовыми инструментами. А те, которые уже использовали, «я, конечно, попросила выбросить», вспоминает Анастасия.

— А какая-то инфекция могла через них передаться? — спрашиваем.

— Если всё обрабатывается так, как положено, то, в принципе, это не передаётся.

Врач, помогавшая нам тестировать систему «ПроМед», напротив, интересуется наличием ВИЧ у пришедших на приём только в исключительных случаях:

Скажем, если у больного несколько месяцев подряд не снижается температура, — объясняет женщина. — Тогда мы, конечно, будем проверять его на всё, в том числе и на ВИЧ. Во всех других ситуациях я должна каждого воспринимать как ВИЧ-инфицированного или инфицированного гепатитом. Говорить или нет о диагнозе, зависит только от желания человека.

В большинстве случаев у врачей нет никакой необходимости знать о статусе больного, считают в центре СПИД:

Если человек идёт на амбулаторное лечение — с ОРВИ, гипертонией или зуб удалять, — у него не должны спрашивать о ВИЧ-статусе, — считает Евгений Сармометов. — А если он идёт на плановое оперативное вмешательство в стационар, то проходит обследование на ВИЧ, гепатит и так далее.

И боязнь за свои слизистые, о которой выше говорила Елена из скорой помощи, совершенно не оправдана, утверждает Сармометов:

ВИЧ-инфекция передаётся только тремя путями: через внутривенное употребление наркотических препаратов (через иглу), половым путём и, при определённых обстоятельствах, от матери ребёнку во время беременности. Воздушно-капельным путём, через фекально-оральный механизм Алиментарный (или фекально-оральный) механизм передачи инфекцииподразумевает заражение посредством инфицирования через органы системы пищеварения. Например, когда вирус передаётся от фекалий к пище через немытые руки, контактно-бытовым путём, во время объятий, поцелуев или ещё чего-то ВИЧ не передаётся. Риск заражения — и то гипотетический! — есть лишь в случае, когда два человека пользуются, скажем, общим бритвенным станком. То есть один порезался, когда брился, станок не промыл — другой начал им бриться и тоже порезался. Но даже в этом случае риск крайне низок. Риск передачи вируса через слизистую оболочку глаз (как и через слизистую в носу или полости рта), если она не повреждена и если её промыть проточной водой, такой же минимальный.

В письменном ответе на наш запрос Министерство здравоохранения Пермского края не указало, как оценивает ситуацию с сохранением врачебной тайны пациентов с ВИЧ в подведомственных учреждениях. В ответе сказано лишь: «Жалоб пациентов на разглашение врачебной тайны в ГКУЗ „ПКЦ СПИД и ИЗ“ не поступало».

Также мы получили письменный комментарий заместителя министра здравоохранения Пермского края Константина Шипигузова: «За последние два года в министерство не поступало жалоб от пациентов с ВИЧ о нарушении сотрудниками лечебных учреждений прав ВИЧ-инфицированных на сохранение тайны их диагноза. Безусловно, в случае поступления подобных обращений или при обнаружении таких фактов к виновным будут применяться меры дисциплинарного взыскания».

Отсутствию жалоб вряд ли можно удивляться. «По моим наблюдениям, только два процента [людей с ВИЧ] готовы что-то делать, говорить о проблеме», — говорит представитель пермской группы взаимопомощи для людей с ВИЧ Николай Баранов.

Анастасия, чья знакомая работает с системой «ПроМед», боится, что о её диагнозе узнают дальние родственники и друзья. Сейчас, когда в компании друзей случайно заходит речь о ВИЧ, Настя старается молчать, чтобы ненароком не выдать себя. Она встретила мужчину, «отрицательного», сейчас они ждут ребёнка. При своевременно начатой профилактике риск получить ВИЧ у малыша равен примерно 2-3 %. Так что о болезни напоминает лишь будильник в часы, когда надо пить таблетки.

Но многие врачи, с которыми она сталкивалась, не держат язык за зубами. Как мы уже писали, о ней знали приехавшие медики скорой. А несколько месяцев назад девушку привезли в пульмонологическое отделение одной из больниц. Поначалу всё было как обычно — отправили на рентген:

Потом, видимо, врач приёмного отделения прочитала эти бумажки от скорой — и понеслось… — говорит девушка. — Она: «Её нам сюда не надо! Везите её на Чайковского (на Чайковского, 7 — Прим. ред.) — там их отделение! Пусть она едет туда, где ей должны помочь».

Кто узнает о диагнозе Насти в следующий раз? Что тогда станет с её идиллией, когда о вирусе напоминает лишь будильник?

***

• Расследование проведено в рамках проекта «Школа журналистов-расследователей „Точка доступа“». Это его первая часть. Вторая будет посвящена дискриминации ВИЧ-положительных людей при приёме на работу.
• Читайте также о том, как обстоит ситуация с ВИЧ-положительными в Пермском крае и в России в целом в материале Максима Артамонова.
• Проект «Преодоление»: история Николая Баранова, «равного консультанта» пермской группы взаимопомощи для людей с ВИЧ.

zvzda.ru

Лечится ли ВИЧ? Можно ли вылечить ВИЧ инфекцию народными средствами?

Найдено лекарство от вируса иммунодефицита!

Сейчас весь мир борется с ВИЧ инфекцией. Ученые настроены очень оптимистично. Доказательством тому являются разработки новых препаратов, некоторые из которых уже проходят испытания.

В конце 2015 года в Германии разработали вакцину, которая не подавляет, а буквально «вырезает» вирус из организма. «Генные ножницы» — так назвали препарат — прошел испытание и имел положительный эффект у 70 % волонтеров. Действие препарата происходит на генном уровне. Он не только подавляет вирус, но полностью удаляет инфицированную ткань.

Американские ученые вывели вакцину, которую назвали «нетрадиционной», из генома макак и на них же испытали. Одну из макак, которой ввели шестнадцатикратную дозу препарата, удалось вылечить полностью.

Громкое открытие было сделано в 2016 году в Пенсильвании. Ученые создали искусственный геном под названием «цинковые пальцы», который разрушает вирус с немыслимой скоростью. На препарат возлагаются большие надежды.

В России долгое время не было подобных разработок. Но в 2014 году начались испытания вакцины, выведенной из генома животных. Известно, что тесты, проведенные на группе людей, имели огромный эффект. В ближайшее время планируется выпуск еще одного нового лекарства на основе ДНК человека, которое разработали ученые из Новосибирска.

По данным ссылок информагентств, в РФ к концу 2017 года будет производиться четыре вакцины против вируса иммунодефицита человека. Это означает одно: лекарства от ВИЧ есть и скоро можно будет сказать с уверенностью, что вылечить ВИЧ инфекцию можно.

Лучшее лечение — профилактика

Пути передачи инфекции досконально изучены. Поэтому нужно знать определенные правила и выполнять их, что сохранит здоровье и жизнь. Эти правила просты, но проверены временем и надежны:

• безопасный и защищенный секс;
• правильная обработка медицинских инструментов в медучреждениях;
• использование одноразовых инструментов;
• лечение зараженной матери во время беременности;
• здоровый образ жизни.

Согласно статистике, наибольшее число заражений ВИЧ-инфекцией происходит половым путем или через кровь. Самый безопасный секс — воздержание от него либо брак. Если же партнеры желают иметь отношения, но хотят быть уверены в отсутствии риска заражения, оба должны обследоваться на ВИЧ и пользоваться презервативами.

Для профилактики передачи инфекции с кровью в медучреждениях нужно тщательно обследовать доноров, обрабатывать медицинские инструменты, пользоваться одноразовыми шприцами и наборами.

Для уменьшения риска передачи вируса от зараженной матери к ребенку, необходимо противовирусное лечение ее во время беременности, сокращение продолжительности родов, искусственное вскармливание ребенка.

Важно посещать только проверенные учреждения: салоны красоты, стоматологические клиники, студии татуажа и др. И, конечно же, для повышения сопротивляемости придерживаться определенных правил, куда входят:

• рациональное питание;
• физическая активность;
• закаливание;
• баланс труда и отдыха;
• избавление от вредных привычек.

В список также входит спокойное отношение ко всему происходящему, что поможет воспитать в себе стрессоустойчивость. Все эти комплексные меры выработают стойкий иммунитет для противостояния инфекции.

bolezni.zdorov.online

Если спид какой врач лечит – ВИЧ, СПИД

Опубликовано: 06 июн 2016, 13:56

В медицине существует такое понятие как социально-значимые инфекции. И вирус иммунодефицита человека относится к одной из таковых. К какому врачу обращаться при ВИЧ?

Каждый из пациентов с подозрением на вирус иммунодефицита человека должен знать о том, что существует врач, СПИД для которого является одной из привычных в его практике патологий. Называется специалист инфекционистом.

Он ведет прием практически в каждой поликлинике, к которой человек прикреплен территориально. Если такая специальность в местной больнице отсутствует, то врачи ВИЧ-инфекционисты обязательно ведут прием в районном медицинском учреждении.

Инфекционисту больной человек может совершенно безбоязненно рассказать обо всех имеющихся жалобах. Кроме проведения первичной консультации врач (болен СПИДом человек или нет, покажут назначенные анализы) при подтверждении диагноза будет выполнять и диспансерное наблюдение.

Инфекционисты (СПИД – серьезное заболевание, и признать такой диагноз открыто, могут далеко не все пострадавшие) также ведут специализированные анонимные приемы в региональных центрах по борьбе со СПИДом. Здесь ВИЧ-инфекционист при необходимости проведет и первичный консультационный прием.

Содержание статьи:

Зачем нужно обращаться к врачу при ВИЧ-инфекции?

Какой врач лечит ВИЧ-инфекцию теперь понятно. Но человек должен понимать, зачем он обращается за помощью. Здесь основной целью визита стоит назвать не только улучшение качества жизни, а и увеличение ее общей продолжительности.

twinvir.net

Вич какой врач лечит – Какой врач лечит ВИЧ-инфекцию? К кому обращаться за помощью?